Витька сам не понял, что произошло. Только что он стоял перед Мариной и готов был арестовать преступницу и вдруг – темнота, и сквозь неё пробивается едкий запах. Вроде не нашатырь, но что-то подобное.
- Где… она? – Витька попытался было вскочить, но тело не слушалось. – Кто… вы? – он с удивлением смотрел на незнакомых людей, слушал их разговоры… - Аслан! – поозвал он почему-то в первую очередь похожего на волка пса, и услышал скулёж… кто из них скулил, Витька так и не понял. – Там… - он хотел было рассказать, что видел в комнате, но мысли спутались, воспоминания смазались, сознание снова готово было помутиться.
Что-то в этой полубессознательной мути сверкнуло перед глазами. То ли хрусталь, то ли камушки… как будто какие-то русалкины драгоценности из сказки.
Ну да, сказка, русалка… пьяная прогулка по лесу и внезапно - другая планета… слишком много на него одного. Может, всё-таки ничего не было? И это тоже – сон. Может, он тупо напился и попал под машину, а теперь лежит в реанимации, и ему всё кажется. И Шарапов этот тоже кажется… и ожерелье, в котором так завораживающе преломляется свет.
- Это ещё что такое? – услышал он голос прямо над ухом. – Смотри, что я в одежде нашёл! Не та ли вещица, из реестра? Глянь в базе данных.
Витька вылупился на ожерелье, ещё не понимая, что именно в его одежде нашли недавно украденную вещь. Он ещё не до конца пришёл в себя, но уже почувствовал: что-то не так. Что-то похуже бесстыжих русалок и противопьянственных имплантов. Что-то на этот раз по-настоящему серьёзное.
- Пётр… - позвал Витька. – Где… Марина?..