[Прошлое] Алмазная твердость, Вал Балор, Ланнар, Алиса, Мимик

[Вал Балор]

Скучные дома, отсутствие людей и каких-либо раздражающих факторов, таких, как мелкий моросящий дождик или яркое жаркое солнце. То, что нужно для похищения, не способного вызвать какие-либо недоразумения, кроме ноющих подростков. Кстати, об этом. Когда я выходил из дома, девчонка перестала вырываться и преспокойно висела на моем плече, что вызвало легкое недоразумение с заметным облегчением. Про себя я подумал лишь: «Хорошая девочка», и направился следом за уходящей командой, что преодолела несколько домов пешком. Я мог бы конечно облагоразумить жертву – вырубив стволом по затылку или встряхнув хорошенько, но мне к этому прибегать, не хотелось. Каким бы ни был заказ, в нем присутствовали хрупкие дети, а не укрепившиеся в костях взрослые личности.
К тому моменту, когда я нагнал Билла, тот с отвращением в очередной раз толкнул парня в спину, проговаривая, какой он – пленник, по сути, слизняк и недотепа. Отряхивать от грязи Ланнара тоже никто не планировал, его коленки, и полы балдахина покрылись пылью и грязью, которые оставляли темные и светлые земельные пятна на черной ткани. Зная своего напарника, я не могу сказать, что он будет стирать тряпку, скорее выбросит ее и купит новую. Как он любил выражаться – он уборщицей и стиралкой не нанимался, пшли все вон. Вспоминая этот момент, я всегда широко улыбался, и затем на губы закрадывалась радостная ухмылка. В мужском коллективе всегда так.
Поднявшись на борт судна, я в последний раз обернулся лицом к земным ландшафтам и нажал на пульте кнопку, отвечающую за подъем трапа. Звездолет поднимался постепенно в воздух, не выходя из скрывающего режима, и только, когда последняя полоса света скрылась из виду, я двинулся в сторону камер для пленников. Я заметил, как Билл, пинком, под зад, толкает парня за решетку, предварительно обрезав путы на его тонких запястьях.
- Тряпка, - плевок в сторону лежачего, и дверь закрывается, но это не все. Биллу влетает от меня подзатыльник, когда я прохожу мимо. Тот на меня удивленно зариться, а я недобро на него скалюсь.
- Если этот парень обломает себе ноги или пальцы – я скормлю тебя гигантским паукам, которые обитают вблизи пещер, усек? – я разозлился не на шутку. Заказчик дал ясно понять, что жертвы нужны живыми и невредимыми. Да и одно дело, когда люди сами себя ранят или нарываются, и совсем другое, когда им наносят травмы умышленно или по неосторожности.
- Да, капитан, - подавив в себе ненависть и презрение к парню, Билл вышел из трюма и направился на капитанский мостик, где ему самое место, пока я не разберусь с девчонкой, которая до сих пор была на моем плече. Предостерегающее, взглянув на нее сверху вниз, я решил оставить ее в соседней камере с ее другом. Смежная стена не позволяла передавать предметы, но через нее вполне можно было видеть друг друга, что касается слышимости, то она достигалась путем циркуляции воздуха через решетчатые проходы в камеры. Внутри было светло, по бокам располагались вполне себе удобные кушетки, и даже был био-туалет в углу за железной стеной-ширмой. Каким бы злобным пиратом я ни был, для меня чистота и порядок были на первом месте – гигиена и выправка, привитые на военной службе.
Проследовав к одной из кроватей, я аккуратно стянул с себя девушку, из-за чего она оказалась на моих руках: правой рукой я поддерживал корпус пленницы, левой же держал ее ноги на сгибе коленей. Я ж не варвар, поэтому опустил девицу аккуратно и бережно на кровать, после чего разрезал путы на ее запястьях и быстро отошел назад, чтобы затем покинуть камеру и закрыть ее по команде пульта, который был скрыт от чужих глаз и досягаемости.
- Думаю, тебе стоит рассказать, откуда у тебя это, - извлекая из своего кармана кастет, я внимательно еще раз осмотрел его, и теперь у меня не оставалось сомнений – знак давно вымершего пиратского ордена, о которых пора бы слагать легенды, ведь таких, как говорится, уже не водится.