Сон, в который погрузилась Аврора, был глубоким и без снов. Сколько она проспала, девушка понятия не имела, потому что трудно отмерять время, когда никаких ориентиров нет под рукой.
Заклинание рассеивалось медленно. Сначала появились запахи. Пахло травами и подвальной сыростью. Потом появилось ощущение чего-то мягкого, на чём Аврора лежала. Это оказалась пуховая перина, расстеленная прямо на земляном полу, но её Аврора увидела позже. А первым, что возникло перед глазами, как только девушка смогла их открыть, была решётка, в полумраке подсвеченная отблесками огня. Когда глаза свыклись с полутьмой, Аврора смогла рассмотреть, что находится в отделённом решёткой углу большой комнаты, лежит на пуховой перине, а рядом на серебряном подносе стоит кувшин с водой и тарелка сладостей. Амулета на шее не было, как не было ничего в карманах. Сквозь решётку были видны полки и столы, заставленные книгами и склянками. Типичная такая алхимическая лаборатория из фэнтэзийных фильмов. Огонь, отблеск которого подсвечивал решётку, горел в стеклянном фонарике, стоявшем на столе, за которым сидел, склонившись над книгой, костлявый тип в красном балахоне. Его жёлтая в отблесках пламени рука с когтистыми пальцами планомерно перелистывала страницы книги, в которой он что-то искал, а перед ним лежал артефакт, который Аврора не спутала бы ни с каким другим. Здесь же, если присмотреться, были и другие вещи, но они были свалены кучей, а вот артефактом незнакомец в красном балахоне явно интересовался.
Заметив, что девушка проснулась, незнакомец будто бы неохотно повернул в её сторону голову. Вместо лица под капюшоном балахона будто сверкнули две мертвенно-зелёным две болотные гнилушки и погасли в полумраке.
- Ну, здравствуй, маленькая ведьмочка, - прозвучал спокойный голос. Тон не был ни доброжелательным, ни враждебным. В нём скорее чувствовалось любопытство, не сулившее, впрочем, Авроре ничего хорошего, учитывая обстановку, в которой она проснулась. - Как тебе понравилась моя ловушка? Ловко придумано, не правда ли?
Аврора не видела лица обладателя красного балахона, но отчего-то появилось ощущение, что он улыбается.